Линия жизни - Страница 69

Прям вижу этот пропагандистский ролик… Упс, Асакуре – ни слова, иначе наверняка придётся участвовать в съёмках.

Однако о другой стороне этого дела говорить точно не будут…

«Огромные монстры! Опасные террористы! Постоянная угроза конца света! Возможность оказаться в эпицентре ядерного взрыва! Хронический недосып! Усталость! Много бумажной волокиты! Вступайте в НЕРВ, и получите это и много другое!».

Круто, да?

А ведь когда-то я думал, что попасть на место Икари Синдзи – это весело и прикольно… Ох, заблуждения, вы мои заблуждения… Каюсь, как есть каюсь.

* * *

…История учит нас, что у Британии никогда не было и никогда не будет постоянных союзников – только лишь постоянные интересы.

Химерический союз первой половины двадцатого века с Французской республикой и Российской, а затем Советской империей был неизбежно обречён на разрыв и последующую конфронтацию. Эти две страны уже длительное время были политическими противниками Британской империи, поэтому союз с ними не мог быть чем-то долговечным.

Наметившаяся было в конце девяностых международная интеграция в рамках Европы, также оказалась несостоятельной после событий начала нового тысячелетия, больше известных как Второй Удар.

Разумеется, совершенно невозможно представить себе по-настоящему масштабную интеграцию столь разных стран, как Германия, Франция, Италия и других. Декларировавшаяся прежним вариантом Европейского Союза политика всеобщего равенства совершенно несостоятельна.

Франция и Германия – непримиримые противники со времён Франко-прусской войны, лишь усугубившие неприязнь друг к другу во времена двух Мировых войн. И эти две страны должны были по мнению некоторых мечтателей объединить святая святых любой страны – экономики, между собой? Одни законы, одна валюта, одна экономика? Абсурд.

Сотрудничество военно-техническое, как показывает нам история, ещё вполне возможно. Но и то лишь в рамках общей угрозы. Во времена Холодной войны такой угрозой была вероятность вторжения советских войск в Европу, но после крушения СССР это утратило всякую вероятность. В девяностых и нулевых годах Россия может и имела желание осуществить такое вторжение, но объективно не имела для этого возможностей. Нынешняя же Россия имеет возможность, но не имеет желания.

Как показали события Второго Удара, масштабная война между двумя сильными государствами возможна лишь в крайне экстремальных условиях. И в нынешних реалиях противоречий между Россией и Европой куда меньше, чем внутри самой Европы…

Хорошо, пусть даже подобный союз и мог бы возникнуть. Но о каком равноправии в нём могла бы идти речь? С одной стороны одни из первых экономик мира – французская, германская… А что с другой стороны? Натуральное болото из стран Восточной Европы и Балканского полуострова, чья участь была бы стать либо дотационными регионами, либо новым прочтением колоний, снабжающих метрополию. Но в столь дорогостоящий энтузиазм ведущих стран всё же верится с трудом – тратить миллиарды и миллиарды гео на отстающие страны без каких-либо перспектив… Точнее, с весьма сомнительными перспективами.

Нет существенных природных ресурсов, слабая промышленность, низкий сельскохозяйственный потенциал… По сути, эти страны представляли интерес лишь в плане рынков сбыта и источников дешёвой рабочей силы.

Следуем дальше. Любая интеграция невозможна при наличии сразу двух полюсов силы, поэтому своеобразная кристаллизация начнётся лишь вокруг одного из них. Исходя из геополитического положения наиболее перспективной страной здесь видится Германия с её центральным положением в Европе и большим количеством граничащих государств.

Но какой смысл тогда Франции добровольно усиливать своего потенциального противника? Ведь это, по сути, было бы очередной попыткой создания Великогерманской империи, как во времена мировых войн. Всё различие было бы лишь в том, что танковые клинья и полчища солдат в фельдграу и пикельхельмах сменили банкиры и экономисты, сжимающие клещи многомиллиардных кредитов, которые превращали бы прежде независимые страны в сателлитов Четвёртого Рейха…

И здесь мы подходим к современной Европе, как единственно возможному варианту развития событий. Никакого экю или, быть может, евро в виде общеевропейской валюты не существует – в настоящий момент идёт острое противостояние марки и франка, как наиболее предпочтительной валюты расчёта в регионе.

Да, мы видим, что Четвёртый Рейх всё-таки был построен, но реваншизм – это традиционное явление для немецкого государства, поэтому усиление Германии было объективной неизбежностью. Отход в её сферу влияния значительной части восточноевропейских государств также не имел альтернатив. Точнее, одна альтернатива была, но крайне неблагоприятная – переход под руку Москвы.

Традиционно антироссийски настроенные бывшие советские сателлиты вполне ожидаемо предпочли Германию России, во многом ещё и из-за нежелания быть подчинённым субъектом некой Федерации, а не формально равными членами организации под названием «Европейский союз».

Разумеется, реальность оказалась совершенно иной, что, например, хорошо на себе прочувствовала Польша, в которой «неожиданно» появились сепаратисты, выступающие за присоединение Силезии и Померании к Германии. А ряд восточных областей при этом был «добровольно» возвращён России.

Ситуация перед Второй Мировой войной, когда Третий Рейх и СССР вполне мирно разделили Польшу вновь повторился, хотя и в гораздо более мягком варианте. Однако в настоящий момент Германия зависит от поставок российского сырья куда сильнее, чем семьдесят пять лет назад. Поэтому её вектор агрессии, а агрессия – есть непременный атрибут сильного немецкого государства, теперь направлен исключительно на запад.